Тени острова Дронов (СИ) - Страница 49

«Интересно, — думал он во сне, — это всё очень красиво и познавательно, но где же нахожусь здесь я? Где моя душа, которая определяет именно меня, а не какой-то там мыслительный процесс? Душа должна быть чем-то особенным, чем-то очень своеобразным, чтобы быть узнанной сразу и однозначно».

Но, ничего подходящего под свои представления он не видел. Процессы, поля, потоки, области, вихри… Должна же где-то быть душа! Не может же быть так, чтобы её не было! Ведь не зря же мы говорим: «на душе полегчало», «душа просит», «от души желаю», «душа поёт», «душенька моя»… Так что, определённо должна быть душа.

«Может, у меня ещё не хватает сил, чтобы видеть? Или, может, у меня не хватает ума, чтобы понять? Жалко, что я не астроном, — думал он, — может быть, будь я астрономом, я бы лучше разобрался, что здесь и как? Или, может, будь я каким-нибудь учёным, хотя бы, например, экономистом, я бы лучше смог понять, что я сейчас здесь вижу? В смысле, точно бы разобрался. И самое главное — как мне теперь с этим быть, и что мне теперь с этим делать?»

А мир его жил, не задаваясь подобными вопросами, своей неведомой и непознанной пока жизнью. В нём постоянно что-то происходило — вот, блеснув яркой вспышкой новой звезды, пришла к нему мысль: «Был я раньше просто психом, а теперь стал психом ненормальным». Звезда угасла — мысль ушла. Вот зелёная вспышка в прагматичном шаровом скоплении: «Всё, в понедельник иду в кадры требовать восстановления в прежней должности. Старых глюков у меня уже точно не будет, а новые ни в каких документах не отражены». Вот туманными, лиловыми облаками вторглись в поле его «зрения» смутные сомнения: «Да я ли это? Да со мной ли всё это творится? Может, во сне мне просто снится сон — что я пошёл на Остров, встретил Снеж, разбудил Синего в своей душе и вселил его в лохматую точку. Снится, что Валетчик заменил Стекляруса. И что я могу видеть разные непонятные штуки, например, как вокруг Снеж крутится чёрная муха…» И из мрачных пустот диких неосвоенных пространств гулким эхом донеслись до него неясные раскаты волн смутного беспокойства: «Что это за муха такая странная? Чего она к ней прицепилась? И не причинит ли она вреда или, не дай бог, какого-либо ущерба? В смысле, не опасно ли это?»

И пошли по бескрайним пространствам его внутреннего мира вспыхивать и разгораться разные встревоженные мысли на тему — что такого страшного может представлять эта муха для Снеж. Да и муха ли это вообще, ведь зима на дворе, и все действительно нормальные мухи спят до весны снулым сном. И затмив все эти неоформленные до конца сомнения и волнения, полыхнула в центре звёздного роя Верности и Долга ослепительно чёрная ультрафиолетовая вспышка сверхновой: «Восстань от сна! Прекрати дрыхнуть, она в опасности! Иди немедленно на Остров и покончи с угрозой навсегда!»

Конечно, он понимал, что с ним происходит что-то из ряда вон выходящее. Однако насколько это выходящее выходило из ряда вон, оценить не мог. Как не мог и осознать, что необычные, неведомые процессы, протекающие внутри него, достигли какого-то критического предела накопления, и совершили, наконец, логически обоснованный качественный скачок…

Он открыл глаза в темноту, и некоторое время бездумно смотрел на мерцающие в её глубине непонятные зелёные знаки. Потом внезапно осознал, что это цифры часов над монитором. Затем, со скрипом, до него дошло, что спал он всего двадцать минут, а чувствует себя хорошо отдохнувшим и выспавшимся. И тут волна адреналина, поднятая мыслью об опасности, ударила в сердце, и он проснулся окончательно. В голове была кристальная ясность без малейшего налёта сомнения:

«У меня появились необычные возможности. Я не знаю, откуда, что это такое и как оно работает. Но я также не знаю, как работает моё пищеварение, что совсем не мешает мне нормально питаться. Я не буду подобно разным ботаникам сидеть и ныть в бессмысленной тоске от невозможности придумать название непонятному явлению. Моей подруге угрожает опасность. Может, угрожает. Не важно. Я буду действовать, а уже потом подберу название к тому, что это есть на самом деле. Я немедленно отправляюсь к ней и приложу все силы для её защиты. В смысле, сначала стреляем, разбираться будем потом».

Синий огонёк в его непознанной душе весело колыхался, выражая полное согласие со своим хозяином. Время задавать вопросы прошло — настало время получать ответы.

«ОНИ у меня все ответят, и за всё», — хладнокровно подумал он, включая компьютер и устраиваясь в кресле.

**

Не доходя метров двадцать до холма с танком-обсерваторией, Педро сошёл с тропы и углубился в заросли мелкого ивняка, аккуратно протискиваясь сквозь плотно торчащие остекленевшие от холода прутики. Алекс шёл за ним шаг в шаг, стараясь не шуметь, что ему удалось сделать только с очень большим трудом. Неожиданно пучок жухлой, припорошенной снегом, травы перед ними сдвинулся в сторону, и из-под него возникла голова мелкого дрона-разведчика с выпученными глазами и чутко навострёнными ушами:

— Всё в порядке, Педро, они на месте — двое беседуют, третий в отключке.

— Конкретнее, пожалуйста — кто где?

— Дамочка и этот… Стеклярус, астроном, беседуют о природе гор. А тот, которого надо вести, Мет, тот в отключке. Уже с полчаса.

— Мет… Ну, что ж, спасибо за службу. Дальше мы поведём его сами, а ты действуй по расписанию. И чтоб никакой самодеятельности. Жану передай лично — только не по сети — все силы через час в точку сбора двенадцать. Повтори.

— Все силы в двенадцатую точку, через час, Жану передать лично.